она до безобразия была бестактна. он знал это всегда, но к упоминанию о Мел готов не был, поэтому слова Фреи тут же задели его за живое, резко дернув за чувствительную мышцу и разорвав затянувшуюся рану. горячая кровь ударила в голову и Грэм, силясь не потерять контроль, сжал зубы, пропуская ее ехидные шуточки сквозь себя, как земля пропускает через себя электрический ток.
тема, касавшаяся его жены, не сказать, чтобы была запрещенной, но каждый в семье знал, как больно тогда Грэму было и как недоумевал он о причинах ее ухода и, как следствие, причинах, по которым она могла узнать его страшную тайну. он корил себя за то, что не рассказал о своей сущности до свадьбы, не дал ей выбора, развернув перед ней чуть ли не яркое лживое преставление о своей обычной человеческой природе. тогда, быть может, узнай она всю правду о нем и о его семье, отказалась бы сразу и внутри, под ребрами, болело бы не так сильно и не так долго. а теперь острый кинжал предательства и затоптанных чувств любви / привязанности  время от времени поворачивался вокруг своей оси, скрежеща острыми кромками по костям и сверля кровавую дыру в сердце. вот как сейчас.
на лице волка мелькает тень, «застревая» в голубых глазах и остается там надолго, кажется  н а в с е г д а. взгляд тяжелеет, от воспоминаний о потери и предательстве дорогого человека, о собственной глупости и вере в невозможное. но Монро выдерживает насмешливые искорки в ледяных глазах сестры, таких же ледяных, к а к    и    е е    с е р д ц е. и молчит, совершенно обезоруженный, не зная, что можно ответить на ее слова, чтобы уязвить или заткнуть немедля.
предательство и любовь не темы для анекдотов и шуток. слишком больно, когда тебя предают. любовь внутри умирает медленно, в страшных муках, гниет и распадается на части, оставляя свои ядовитые кусочки на дне души/сердца/мыслей, чтобы в самый неподходящий момент напомнить о себе и/или предостеречь или просто поиздеваться и понаблюдать с наслаждением, как ты корчишься от боли.
между тем, Фрея продолжила, вероятно, утратив интерес наблюдать внутреннюю борьбу оборотня [борьбу былых чувств и нынешнего положения]. ее слова не были лишены смысла, но он слышал их и раньше, в другой интерпретации, с другой интонацией и в другой комнате. их действительно много раз вели по ложному следу, как слепых котят. в своем отчаянии они безоговорочно доверяли слухам / наводкам / чужой, не проверенной со временем помощи, а в итоге упирались в глухую стену и слышали за спиной раскатистые насмешки злорадства. чужие стаи начинали чувствовать больше власти и «мутить воду» в их семье, вожаки наглели и лишь некоторые проникались пониманием. лишь некоторые…
-я доверяю Мишелль, она не поведет нас по ложному следу, - а доверяешь ли ты, сестра, кому-нибудь?- снова внимательно изучает ее лицо и улыбку, которая не сходит с губ. теплоты в ней нет и ноток переживания в голосе Фреи не уловишь, даже если ее душа стенает от горя. слишком хорошо ее знал Грэхем, картинные манеры и эмоции, как с книжки / фильма, его не тронут, даже волчье чутье под коркой не сигналит о правдивости ее слов, вернее о вкладываемых в эти слова чувствах.
за призраками ли они гоняются, за воздухом с запахом альфы, за бликами в его голубых глазах или еще за чем, кажется, Грэм готов гоняться за всем, у чего есть возможность оказаться Уиллом / или правдой о нем. то ли он так отчаянно хочет найти брата, потому что переживает о нем, то ли отчаянно хочет скинуть с себя тяжелую ношу предводительства и сбежать на некоторое время в лес, чтобы пережить все произошедшее в одиночку. [?] не известно. и выбрав что-то одно он соврет даже самому себе. поэтому лучше не углубляться в мотивы своего опрометчивого поиска и доверия каждому.
- мы можем гадать и подозревать каждую зацепку, что если промедление будет стоить Уиллу жизни? – спрашивает он, чуть сдвинув брови к переносице. если он еще действительно жив, - мелькает предательская мысль, от которой рана в сердце снова исторгает из себя горячую кровь,- не спешить? – повторяет оборотень слово сестры, чувствуя, как во рту остается кислое послевкусие,- сколько еще по твоему должно пройти времени? еще один год? может два? а, может быть, бросим эту затею совсем?- на последнем вопросе его голос повышается. мужчина раздраженно сжимает губы в тонкую линию с минуту глядя на сидящую напротив сестру испытующим, гневным взглядом, а потом встает с места и, засунув руки в карманы брюк, подходит к занавешенному окну,- ты ведь не отправишься на его поиски в одиночку, не так ли Фрея?- не оборачивается, невидящим взглядом взирая на улицу за окном. он и так знает ответ, даже если ее губы произнесут совершенно иные слова. ей легче и удобнее послать кого-то, сделать работу чужими руками, чем стараться самой. по сути ведь, он и сам сейчас «работает» так же, послав разведать обстановку Мишелль, а не поехав на поиски Уилла самостоятельно, но… но, Мишелль всего лишь член стаи, пусть и близкий к семье, почти сама семья, а Грэм альфа. вожак не имеет права оставлять свою стаю. как тонко Фрея намекнула, что поиски старшего брата – это не главный интерес / потребность всей стаи, упрекнув его за то, что он слишком безответственен в своих порывах [или малодушен?]. его это немного уязвляет и лишь потому, что он привык поступать, как чувствует, а не как должно. в этом между ним и Уиллом большая разница.
уголок губ нервно дергается в каком-то подобии саркастической улыбки. он вполоборота смотрит на сидящую сестру.
- то есть, ты хочешь сказать, что найти вожака стаи – это не забота самой стаи? действительно, Фрея, зачем стае вожак? – позволяет себе немного театрального кривлянья в этих глупых, насмешливо – раздраженных вопросах. ему не нравилось, когда после долгих обдумываний, взвешиваний, трудного, но непоколебимого, решения, его пытались вновь вернуть на тропу сомнений и растерянности. Грэм не любил чувствовать себя слабым, как и многие другие не любят этого, а Фрея сейчас, слово за словом, выбивала из под его ног почву, чтобы скинуть ниц и показать еще больше, каков на самом деле новый вожак – ее родной брат – никчемный: мечущийся от одного решения к другому. или же Грэм настолько упрям, что не видит крупиц правды в словах сестры? так сильно пытается пойти ей наперекор, как когда-то отцу, что потом сам же угодит в расставленные сети?
полное имя из ее уст- как удар по голове битой, воздух застревает на подходе к горлу жестким комом, в голове гудит / звенит от мнимого удара. она злится, пожалуй, даже больше, чем он сам. «Грэхем» - это как сигнал перед взрывом, если оборотень и дальше будет гнуть свою линию. «таймер» на бомбе под именем Фрея начинал глухо пищать, отсчитывая момент до детонации.
- вампиры есть здесь, в Канаде, есть в Мексике и Лондоне, даже в России они есть,- как тараканы, приспосабливаются к любому климату,- они везде, Фрея,- он вынимает руки из карманов, поворачиваясь, и разводит их в стороны, словно охватывая весь земной шар. говорит так, как будто приходится объяснять очевидное глупцу / слепому,- и что же нам, сидеть здесь, с теми вампирами, которых мы знаем, под боком, и не высовываться? – снова пригвождает Фрею к месту, сверля ее голову темным взглядом. сколько еще она приведет доводов в пользу того, чтобы остаться?- в Бергене действуют свои законы и договоры, Доланы следят за их выполнением. я думаю нам не составит труда тоже их придерживаться?- с язвинкой надавливает он этим вопросом, чуть подаваясь вперед и намекая на особую «любовь» сестры ко всяким авантюрам и убийствам вампиров.
- хорошо, Фрея,- немного помолчав, вдруг произносит Грэм, неожиданно легко, будто сдаваясь,- давай представим, на минуту, что мы останемся…- кидает ей «кость», чтобы посмотреть, какие первые мысли она озвучит после этого,- что будет дальше? – он снова засовывает руки в карманы и с любопытством смотрит на блондинку, возвышаясь над ней, как скала над бьющими волнами. он ведь так же пытается сдержать ее нападки, пока она пытается сточить его острые камни и подчинить себе?